|
|
Фантазия для драматического артиста, гобоя и оркестра (1ч20м, без антр.)16+ Автор: Н.В. Гоголь
Режиссер: Алексей Бородин
гобой: Евгений Редько, Алексей Уткин - С 11.02.2014 нет дат для данного спектакля.
Учтите, что театр может переименовывать спектакль, также одни антрепризы иногда передают в прокат спектакли другим.
Для полной уверенности что спектакль не идет воспользуйтесь поиском по спектаклю.
- Рецензия "Афиши":
- Определив жанр спектакля как «фантазия для драматического артиста, гобоя и оркестра», его создатели предъявляют публике причудливый синтез слов и музыки, мистической иллюзии и иронического гротеска. Гоголевский текст не превращается в пьесу, а сохраняется почти в первозданном виде. При этом рядом с актером Евгением Редько постоянно находится ансамбль солистов «Эрмитаж» во главе с Алексеем Уткиным, который ведет партию гобоя и выступает в некоем музыкально-драматическом дуэте с артистом, рассказывающим историю и одновременно показывающим всех персонажей. Музыка, не иллюстрируя впрямую авторский текст, передает мистически таинственную атмосферу гоголевской повести, звуча в унисон с актерским исполнением или становясь для него своеобразным контрапунктом. Редько же, мгновенно преображаясь в разных героев, как бы смотрит на них и глазами рассказчика. В первой части спектакля преобладают ирония и гротеск, во второй – философичность и мистический трагизм. Отчаянно стремительный ритм сменяется задумчиво размеренным, что проявляется как в звучании оркестра, так и в пластике актера.
На сцене же словно присутствует множество людей: разумно рассудительный профессор и навязчиво суетливый хозяин квартиры, деловито важный квартальный надзиратель и надменно самоуверенная светская дама. А среди них мечется забавно нетерпеливый художник Чартков, со всем пылом молодости жаждущий получить все и сразу. Оттого, увлекшись фальшивым блеском свалившихся на него земных благ, он невольно поддается соблазну. И руководит им не столько холодный расчет, сколько бездумная бесшабашность и бьющая через край энергия. Вина же этого порывисто восторженного художника лишь в том, что он не сразу сумел отличить добро от зла и позволил тьме, притаившейся в его душе, одержать победу над светом. Однако ненадолго овладевшее им высокомерно напыщенное самодовольство выглядит смешно и нелепо. Позднее же прозрение кажется трагичным еще и потому, что судьба Чарткова – это отражение и многих других судеб. Неслучайно более значимой по смыслу оказывается для театра вторая часть повести, рассказывающая об истории создания «дьявольского портрета», воплотившего в себе некое вселенское зло. Конкретного изображения «духа тьмы» в спектакле нет. Однако он словно все время присутствует на сцене: витает в пустом пространстве между разорванными частями огромной золоченой рамы, проступает в человеческом лице, превращенном в зловещую маску падающим сверху светом, или растворяется в тревожно-мистических звуках музыки. А неуловимый портрет, продолжающий соблазнять таланты и губить людские жизни, становится своеобразным символом общечеловеческого зла.
Режиссер А. Бородин. Художник С. Бенедиктов.
Марина Гаевская
|
|
|
реклама на сайте
