В зрачке, как мы знаем, находится сетчатка. Ищем корень слова: сеть; ищем ассоциации: рыболовные сети. Все сходится: сцена увешена сетями, вернее – сетчаткой. Впрочем, эти понятия сливаются в восприятии зрителей по ходу действия. Разве не запутываемся мы в сетчатке глаз наших возлюбленных? Разве не бьемся в них, как рыба в сетях? И попробуй-ка вырвись… Вот один такой запутавшийся – Николай (Евгений Писарев). Его страдания нестерпимы, он превращается в гоголевского сумасшедшего, когда обнаруживает, что сетчатка его любимой Нюры «запечатлела» не его одного, и до него там «побывали» те, с кем ему еще предстоит выяснять отношения. У актеров в этом спектакле задача не из самых замысловатых: всеми предоставленными в их распоряжение средствами воплотить, главным образом, какую-то одну ведущую черту характера. Труднее режиссеру: ему пришлось искать равнодействующую между философским смыслом спектакля, мудреным речевым потоком (рассказ написан в 1927 году), метафорическим внешним обликом постановки и пластической формой существования персонажей на сцене. А что же героиня Нюра (Вера Воронкова)? Она служит в основном «носительницей сетчатки», «знаком пола». Красивая женщина на втором плане склоняется над столом в изысканных позах или двигается, стилизуя пластику актрис немого кино. В финале обожатели выносят ее на кушетке вплотную к зрителям. И спящая она хороша: густые темнорыжие волосы закрывают лицо, спускаясь короткими прядями к полу, из руки выпал платок. Нет, все-таки стоит страдать, и мучиться, и биться в этих сетях.
Режиссер Ю. Урнов. Художник В. Пал. Художник по костюмам Л. Садовская.

Редакция журнала "Театральная Афиша"
Пишите нам: afisha@teatr.ru

главная страница | Реклама на сайте | театральный клуб | третий звонок | рекомендуем спектакли | ссылки | журнал