Серые стены, высокие стеллажи, столы и компьютеры - помещение, очень похожее на офис современного банка. Лишь размытое изображение старинного фасада может отдаленно напоминать об эпохе Возрождения. Шекспировские герои в постановках Роберта Стуруа всегда меняют время и место жительства. Но при этом можно сказать, что они существуют и в некоем вневременном пространстве, ведь шекспировские страсти, прошедшие через столетия, все так же привлекательны и актуальны. Правда, кровавые истории сегодня нередко выглядят как-то более буднично и привычно бытово. Зато образ "комического злодея", чье имя вынесено в название спектакля, сознательно укрупняется. Богатый еврей Шейлок в исполнении Александра Калягина - талантливый лицедей и обходительный дипломат, умеющий войти в доверие и с легкостью заключить до абсурдности нелепую и жестокую сделку: если ненавистный ему христианин Антонио не вернет долг, то расплатится фунтом собственного мяса. Создатели спектакля показывают Шейлока прежде всего любящим и оскорбленным отцом, потерявшим дочь, что лишь усиливает его давно культивируемую жажду реванша за прошлые обиды. Но жестокость готовящейся расплаты невозможно оправдать ничем. Герой Александра Калягина является на суд, как на торжество, в парадном костюме, с красным цветком в петлице.

С холодной, садистски неторопливой методичностью он раскладывает хирургические инструменты, а затем столь же хладнокровно заносит скальпель над Антонио... Шейлок и Антонио в исполнении Александра Филиппенко - явные антиподы. Один - деловой, энергичный, волевой делец, другой - спокойный, тихий, загадочный чудак. Что более всего восстанавливает их друг против друга? Принадлежность к разным национальностям, вероисповеданиям, социальным группам или просто обычная человеческая непохожесть? Вопрос остается открытым. В эпилоге им обоим тоскливо и тягостно, похоже, что в непримиримой борьбе они оба потерпели фиаско.

Режиссер Р. Стуруа. Сценография и костюмы Г. Алекси-Месхишвили. Композитор Г. Канчели.