|
|
Просьба все замечания, касающиеся неточности в информации о спектакле, а также модерирования отзывов оставлять не здесь, а направить письмо администраторам сайта: afisha@teatr.ru
| Елена К |
24.02.2019 | | |
Это уже вторая постановка "Вальпургиевой ночи", сделанная режиссером Евгением Славутиным (первая была поставлена еще в 1989 году). Она приурочена к 80-летию Венедикта Ерофеева. Перед началом спектакля сам режиссер сказал небольшую речь о истории спектакля. И как-то это меня очень настроило на нужный лад.
Венедикт Ерофеев написал трагедию, Славутин же поставил нечто, в котором трагедия осталась, но она так плотно переплетена с фарсом, что вызывает смех. Сквозь слезы порой. Почти 3 часа...
События, показанные на сцене, относятся к началу 1980-х годов. Действие разворачивается в самую веселую и гибельную для всех персонажей - пациентов психбольницы, - ночь с 30 апреля на 1 мая. "Безумная больница в трех отделениях", как указано в программке.
Надо отметить, что в данном случае само помещение, где располагаются зрительный зал и сцена сыграли на руку постановке: белые стены, окна, замазанные краской... Вкупе с металлическими кроватями (или нарами?) и с занавесом-простыней это все создавало полный эффект больничного интерьера. Благо, что соблюдаются принципы единства времени, места и действия, так что ничего более и не нужно.
Ну и народонаселение... то есть "психи" и медики, эти два враждующих лагеря. На мой вкус, актерский состав тут подобран идеально, просто вот полнейшее попадание, что с пациентами, что с медиками.
Для нас играли:
Гуревич - Георгий Антонов
Старший врач Игорь Львович Ранинсон - Антон Вайнгерт
Медсестра Натали - Анастасия Сысоева
Медсестра-санитарка Тамарочка - Марина Еникеева
Ассистент главврача - Алексей Лялин
Медбрат Боренька, по кличке Мордоворот - Борис Томберг
Прохоров, староста 3-ей палаты и диктатор 2-ой - Андрей Рогозин
Алеха, по кличке Диссидент, оруженосец Прохорова - Евгений Панфёров
Вова, меланхолический старичок из деревни - Юрий Огульник
Сережа Клейнмихель, тихоня и прожектер - Илья Покровский
Витя, обжора - Роман Зуев
Стасик, декламатор и цветовод - Гермоген Родионов
Коля-интеллектуал - Артём Коннов
Пашка Еремин, комсорг 3-ей палаты - Дмитрий Панов
Контр-адмирал Михалыч - Александр Сизов
Все население третьей палаты кажется вполне нормальными людьми. Ну хорошо, не все - но большинство. Просто не вписались в тогдашнюю жизнь, не смогли соблюдать правила и вуаля... Сколько-то похожими на клиентов данного заведения можно считать разве что Серёжу (с явной психотравмой), Витю и, может быть, Михалыча. Остальные - вполне себе. И вот в эту компанию по какому-то совсем уж пустячному недоразумению попадает главный герой, поэт-алкоголик Гуревич (Георгий Антонов). И в спектакле, прямо скажем, он более поэт, и даже философ, чем алкоголик. Очень узнаваемый типаж этакого излишне умного балабола, черпающего вдохновение в спиртном, а вот тормоза не отрастившего, увы. Мне кажется, Георгию Антонову замечательно удался этот образ, браво!
Староста 3 палаты Прохоров (Андрей Рогозин) вообще не очень понятно, как попал в больницу - такой шустрый слегка гоповатый администратор :) Всех знает, всех блюдет, всех своих поднадзорных строит и перестраивает. И судебные процессы проводит, и песни хором распевают - любо-дорого смотреть. Вообще Прохоров за любой кипеж, кроме голодовки, похоже. Да, кругом бардак - зато он главный :))
Совершенно очарователен Алёха (Евгений Панферов), оруженосец Прохорова. Неистощимый запас оптимизма и бодрости! Он вообще в спектакле самое яркое явление - и по поведению, и по костюму :)
Невероятно правдоподобно (на мой взгляд неспециалиста) вышли образы психов у Ильи Покровского - Серёжа, Романа Зуева - Витя и у Александра Сизова - Михалыч. Они создавали нужное настроение, не давая забыть, где мы все, собственно, находимся.
Команда медиков тоже, конечно, очень "настоящая" - живая, узнаваемая даже...
Замечательная Натали (Анастасия Сысоева), с которой явно Гуревича многое связывает и которая, кажется, не очень понимает как к нему относиться - не псих же? Но и не нормальный... "Застрекотал опять, застрекотал... " (С) - Натали про Гуревича, который, по обыкновению, заливается соловьем перед ней, между делом в каком-то невероятном количестве, но весьма хаотично и неточно цитирует и античных авторов, и ультрасовременных философов.
Несмотря на то, что действие почти сплошь неудержимо смешное, все же это - трагедия. И самое, наверное, печальное, что написанная более 30 лет назад, еще в другом государстве, пьеса сегодня не только не потеряла своей актуальности и остроты, - напротив, многое, что казалось просто фантазиями сумасшедших тогда, сейчас оказывается вполне себе реальность. Эта вещь заставляет задуматься, по-настоящему не отпускает и на следующий день, и дальше.
Если честно, я очень хочу теперь еще раз сходить на этот спектакль, прочитав таки предварительно пьесу. Интересно, насколько близка постановка к оригиналу и насколько "те" образы получились на сцене.
| | |
|
|
|